Книги

Это исследование – только первый шаг в большом деле изучения народной смеховой культуры прошлого. В этой книге Бахтин стремился показать, что основные принципы творчества Рабле – этого великого художника определяются народной смеховой культурой прошлого. Один из существенных недостатков современного литературоведения состоит в том, что оно пытается уложить всю литературу – в частности, ренессансную – в рамки официальной культуры. Между тем творчество того же Рабле можно действительно понять только в потоке народной культуры, которая всегда, на всех этапах своего развития противостояла официальной культуре и вырабатывала свою особую точку зрения на мир и особые формы его образного отражения. В центре внимания Бахтина народный смех и его формы – наименее изученная область народного творчества. Узкая концепция народности и фольклора, слагавшаяся в эпоху предромантизма и завершенная в основном Гердером и романтиками, почти вовсе не вмещала в свои рамки специфической народно-площадной культуры и народного смеха во всем богатстве его проявлений.

Из чего состоит мода? Как соотносятся мода и обычай? В чем состоят ценности моды? Какова взаимосвязь моды и массовой культуры? На эти и другие вопросы, связанные с феноменом моды, дает ответы автор. Для дизайнеров, имиджмейкеров, социальных психологов, работников культуры, всех, кто интересуется не только тем, что "в моде", но и тем, что такое мода.

Работа Грушина "Массовое сознание:.." издана в 1987 году, однако по-прежнему является одной из базовых работ при изучении данного феномена. Монография посвящена анализу сущности массового сознания и всего комплекса проблем связанного с ним. Автор рассматривает состав, структуру, типы субъектов общественного сознания, специфику массового сознания в сравнении с другими типами общественного сознания. Работа написана в полемической форме и рассчитана на широкий круг читателей, в том числе специалистов социологов, культурологов, журналистов.

Несмотря на неповторимо-индивидуальный облик Адорно — социолога и критика, воззрения теоретика авангарда XX века обнаруживают непосредственную преемственность с трудами его предшественников и, в первую очередь, — с социологией Макса Вебера. В статье Ю.Н. Давыдова предпринято подробное рассмотрение того, как и в каком виде учение о формальной рациональности было усвоено Адорно и применено им для анализа явлений культуры. Следует заметить, что автор статьи отнюдь не ограничивается анализом только музыкально-социологических работ Адорно, обращаясь также к одному из наиболее известных произведений Адорно — «Диалектике просвещения», написанной им в соавторстве с М. Хоркхаймером.

Несмотря на очевидную политическую ангажированность сборника, содержание его статей отнюдь не исчерпывается обличением «язв и пороков» «массовой культуры капиталистического Запада». Напротив, во многих случаях критические оценки авторов сборника оказываются удивительно созвучны высказываниям философов, искусствоведов и социологов Западной Европы и США (от З. Фрейда, Э. Фромма и Г. Маркузе до К. Гринберга и Д. Макдональда), которых трудно заподозрить в симпатиях к СССР и советскому марксизму. Одним из несомненных достоинств сборника являются предпринимаемые в целом ряде статей исторические экскурсы, воссоздающие исторический контекст, в рамках которого происходило становление того или иного направления популярной культуры, а также сжатый обзор основной литературы по каждому из рассматриваемых вопросов. (См., например, статью Н. Дмитриевой «Китч», в которой, в частности, рассматривается этимология и основные смысловые оттенки употребления слова «китч», исследование С. Батраковой о поп-арте, его истории и основных представителях, развернутое эссе Д.Житомирского о популярной музыке и др.)

Работа посвящена вопросам французской семиотики. Структурализм и постструктурализм - союзники или соперники? Каковы взаимосвязи между поэтикой русской формальной школы и новейшей структурной поэтикой? В чем суть постструктуралистсткого "разрушения поэтики"? Почему, едва пережив стремительный взлет, французский структурализм испытал столь же стремительное увядание, уступив место философии и практике "децентрации"? И отчего Ролан Барт, в 60-е годы единодушно признанный главой сциентической "новой критики", в следующем десятилетии прославился уже как мэтр антисциентистской "семиологии множественности"? Чем "структура" отличается от "произведения" и "произведение" - от "текста"? Почему произведение подавляет свой текст, а текст стремится вырваться из под власти произведения? Что такое постструктуралистская "множественность без истины"? Отвечая на эти вопросы, составитель обратился к "золотому веку" французской гуманитарии, включив в книгу классические работы Кл. Леви-Стросса, Р. Барта, А.-Ж. Греймаса, Кл. Бремона, Ж. Деррида, Ю. Кристевой.

Социологии искусства принадлежит видное место в новейшей истории западного обществоведения. Настоящая книга представляет собой попытку на конкретных примерах проследить связь между искусствоведческими концепциями, художественными манифестами западных художников и задачами исследования социальных функций модернистского искусства. Вопрос детерминации художественного творчества в данном случае обсуждается в тесной связи с марксистскими положениями о его гуманистической природе в соотнесении и императивами «буржуазного» контроля над общественным сознанием. Хотя издание не содержит большого количества ссылок на постулаты критической теории и не может, в силу времени и места своего появления, в полной мере оперировать понятиями в рамках дискуссий о постмодернизации эстетического, оно полезно как очерк нескольких кейс-стади. Книга представляет характеристики ряда художников и исследователей-искусствоведов, а также содержит небольшой глоссарий современной художественной культуры.

Автор рассматривает культуру как коммуникативную систему, в которой наличествует минимум два языка. Ее развитие может происходить по двум стратегиям: как постепенное эволюционное изменение и как "взрыв", который преващает несовместимое в адекватное, непереводимое в переводимое.В ряду явлений и феноменов культуры, которые возникают таким образом из сочетания разных скоростей развития - постепенных и «взрывных» процессов, - автор рассматривает феномен гениев и талантов, явление противопоставления человеком культуры «внекультурному» с его точки зрения пространству, семиотические стратегии взаимодействия эвристики и эмпирической реальности, культурную роль сна и т.д. Проблема предсказуемости-непредстказуемости оценивается автором как коренная при решении такого вопроса как подлинное и мнимое искусство.

Несмотря на удаленность во времени и неизбежную зависимость от идеологических штампов, многие статьи сборника не утратили свою актуальность и поныне. В особенности это касается статей Ю.Н. Давыдова и А.В. Михайлова, посвященных Г. Маркузе и Т. Адорно и представляющих воззрения наиболее известных теоретиков Франкфуртской школы в тесной связи с явлениями политической и культурной жизни Европы XX в.

В книге собраны основные сочинения Бориса Парамонова - одного из самых оригинальных и острых мыслителей современности, блестящего стилиста. Парадоксальные эссе создают картину мира современного человека. Чехов и Вуди Ален, "еврейский вопрос", красота и мир, женская эмансипация, проблема сексуальной ориентации, весь этот слой культуры поднимает и пристально рассматривает автор - мастер интеллектуального эпатажа. В работе "Конец стиля", к примеру, он дает своеобразное и доходчивое понимание и определение постмодернизма, проводя параллель между постмодернизмом и демократией. Парамонов приходит к выводу о недемократичности и непостмодернистичности русского человека, благоговеющими перед классическими образцами культуры. Текст насыщен витиеватыми литературными оборотами и образными сравнениями, которые иногда могут смутить неискушенного читателя. Работа будет интересна преподавателям, аспирантам работающим в рамках социологии, культурологии, философии.

Работа адресована искусствоведам, всем, кто интересуется советской массовой культурой и повседневностью. Автор исследует феномен советской массовой песни – жанра одновременно и “ легкого ” (поскольку “ понимать ” практически нечего: тексты предельно просты, мотивы незамысловаты), и именно вследствие этой обманчивой простоты трудного для анализа. Рассмотрению подлежит как собственно бытование советской песни, так и широкий социальный контекст ее обитания: советская пресса, анекдоты, сфера политики. Исследуется взаимодействие и взаимопроникновение официальной идеологии и культуры: идеологизация (и последующая деидеологизация) культуры и “ охудожествление идеологии ”.

"Главы книги "Россия 90-х.../Актуальный лексикон истории культуры" - это "окна", открывающиеся в противоположные темпоральные стороны: в сторону глубинных констант и исторических тенденций культуры, как они видятся из сегодняшней российской повседневности, и в сторону текущей повседневности, как ее поясняет прошлое. Помимо актуальных очерков автора, интерпретирующего "случаи повседневности" так, чтобы они вплотную "придвинулись" к большому историческому времени, в книге собраны диалоги с известными экспертами-культурологами, полтологами, психологами, философами, экономистами, представителями фундаментальной науки, с художниками и музыкантами, деятелями кино и телевидения, обсуждающими тот или иной ракурс, в котором предстает связь ненышнего порядка (или беспорядка) вещей с состоявшимися культурно-историческими сюжетами.

Коллектив ученых, представляющих британскую школу культурных исследований (cultural studies), развивает новые подходы к изучению проблематики «популярной культуры» в русле (нео)грамшианской методологии. По мнению авторов, теории массовой культуры в духе Франкфурсткой школы, с одной стороны, и обращенный в прошлое поиск аутентичной культуры народных классов, с другой, равным образом неудовлетворительны. Значение «популярной культуры», как и значение категорий «народ» и «народное» в принципе неустойчиво и (пере)определяется в конкретных исторических и социальных обстоятельствах. В книге делается акцент на необходимости изучения форм «популярной культуры» в контекстах социальных отношений, в рамках которых данные формы производятся или воспринимаются. Помимо обсуждения теоретических вопросов (взаимодействие «популярной культуры» и государства, удовольствие и идеология в «популярной культуре» и др.), книга содержит детальные эмпирические исследования конкретных культурных форм и практик.

Суждение вкуса не может быть невинным, иначе говоря, снобизм присущ каждому из нас. Эта ситуация, в которой оказывается современный средний класс, блестяще обрисована выдающимся французским социологом Пьером Бурдье, сделавшим объектом рассмотрения вкусы и предпочтения французского буржуа. La Distinction — это масштабное этнографическое исследование, являющееся одновременно критическим анализом буржуазного сознания. Каждый день человек принужден делать выбор между тем, что он находит эстетически привлекательным, и тем, что ему представляется вульгарным, порожденным модой на что-либо или безобразным. В исследовании, основанном на рассмотрении множества социальных факторов, Бурдье принимает во внимание предпочтения француза в выборе одежды, мебели, отдыха, меню для званного обеда и целый ряд других проявлений вкуса. Из произведенного Бурдье анализа следует вывод, что снобизм как социальное явление буквально растворен в мире буржуа.

Книга Моники де Сен-Мартэн "Пространство дворянства" анализирует различные аспекты жизни французских дворянских семей в ХХ веке. Методологические основы исследования - концепция социального пространства П.Бурдье и концепция коллективной памяти М.Хальбвакса. Эта книга представляет собой одну из лучших попыток развития теорий Бурдье и Хальбвакса на эмпирическом материале. Она является результатом добротного эмпирического исследования, проведенного с помощью качественных и количественных методов, в также включенного наблюдения. Рассматриваются различные социальные институты, способствующие воспроизводству « дворянского » образа жизни (клубы, ралли, ассоциации и др) и стратегии реконверсии капиталов, необходимые для поддержания классовой позиции.