Всего публикаций в данном разделе: 194
Хайдеггер и философия языка [статья]
Опубликовано на портале: 31-03-2010
Илья Инишев
Вестник РГГУ.
2008.
№ 7/08.
Статья посвящена реконструкции концепции языка, разработанной в герменевтической феноменологии раннего Хайдеггера. Фоном для реконструкции служит «философия нормального языка» Витгенштейна и Остина. В отличие от них герменевтическая концепция языка характеризуется как медиальная, т.е. располагающаяся за пределами двух крайних теоретических позиций в сфере философии языка: «лингвизма» и «прагматизма».


Опубликовано на портале: 31-03-2010
Илья Инишев
Вильнюс: ЕГУ, 2007, 168 с.
В книге рассматривается современное состояние и дальнейшие перспективы философской герменевтики, понимаемой в качестве одной из основных форм постметафизического мышления. Сформировавшаяся в контексте феноменологического анализа языка, философская герменевтика
открывает перспективы трансдисциплинарного и внеинституционального
философствования, укорененного в повседневной практике индивида.
Книга адресована всем интересующимся проблемами современной
герменевтической философии.


Опубликовано на портале: 30-03-2010
Илья Инишев
Топос.
2007.
№ 3.
С. 144-152.
Хоннет предпринимает попытку переосмысления и актуализации критического (и,
стало быть, диагностического) потенциала понятия «овеществления», которое в первой трети прошлого века служило «лейтмотивом социальной и культурной критики в немецкоязычном пространстве». В отличие от Георга Лукача, впервые разработавшего критический потенциал этого «ключевого понятия» в сборнике статей «История и классовое сознание» (1925), в своей социально-теоретической концепции Хоннет стремится к совмещению двух перспектив: дескриптивной и нормативной. С точки зрения Хоннета «овеществляющее поведение» оказывается ложным или проблематичным не потому, что оно «противоречит онтологическим предпосылкам нашего повседневного действия, а потому, что оно нарушает моральные принципы».


Опубликовано на портале: 30-03-2010
Илья Инишев
Вестник ТГПУ.
2007.
№ 11.
С. 5-10.


Опубликовано на портале: 30-03-2010
Илья Инишев
Вопросы философии.
2009.
№ 4.
С. 168-175.
В нижеследующем речь пойдет о некоторых итогах, или о заключительной стадии, так называемого «лингвистического поворота», произошедшего в первой трети прошлого века в аналитической философии и феноменологии. Мы схематично изложим свое понимание истоков и последствий феноменологической
версии «лингвистического поворота». Главный вопрос, который станет предметом нашего обсуждения, звучит следующим образом: остается ли выражение «лингвистический поворо», изобретенное Густавом Бергманом и введенное в оборот Ричардом Рорти, актуальным и по сей день? Не следует ли, скорее, признать, что сегодня оно в меньшей степени, чем когда-либо отражаетактуальное положение дел в современных философских исследованиях?


Опубликовано на портале: 30-03-2010
Илья Инишев
Топос.
2009.
№ 2-3.
С. 74-86.
Какова роль феноменологии сознания вообще и теории значения Гуссерля в частности в рамках некоторых тенденций развития современного философствования? Другими словами, может ли теория значения Гуссерля быть актуальной в контексте нынешней, на наш взгляд, финальной стадии развития проблематики языка от философской семантики к языковой прагматике?


Опубликовано на портале: 26-03-2010
В данной антологии представлены работы
или отрывки из работ выдающихся философов, где
осуществляется разбработка проблем материальной,
или субстанциальной, философии истории.



Опубликовано на портале: 24-03-2010
Москва: Искусство XXI век, 2004, 383 с.
В книге западная философия минувшего столетия рассматривается через призму интеллектуальных
биографий ее крупнейших теоретиков. Характеризуется творчество Т.Адорно, А.Айера,
М.Бубера, А.Гелена, Н.Гудмена, Д.Деннета, У.Куайна,Э.Левинаса, Х.Патнема, Б.Рассела,
Р.Рорти, Х.Субири, П.Тиллиха, М.Унамуно, Й.Хейзинги. Для научных работников, аспирантов
и студентов,специализирующихся в гуманитарных дисциплинах, а также широкого круга
читателей, интересующихся проблемами современной философии и культуры.
Философы двадцатого века. Книга первая.
Философы двадцатого века. Книга первая.



Опубликовано на портале: 12-03-2010
Игорь Духан
Логос.
2009.
№ 3.
С. 185-202.
Соотнесение бергсонизма и визуально-художественных практик «пространственных искусств» должно показаться парадоксальным. В этом парадоксе, однако, раскрывается нечто принципиально существенное для нового визуального художественного опыта ХХ века, который преодолевает сдерживающие границы своей «пространственности», возникшей в лоне культурных практик классицизма и Просвещения и закрепленной в Лессинговом разделении искусств на «пространственные» и «временные».


Опубликовано на портале: 11-03-2010
Елена Князева
Логос.
2009.
№ 3.
С. 173-184.


Опубликовано на портале: 11-03-2010
Евгений Рашковский
Логос.
2009.
№ 3.
С. 155-162.
В литературе много (и чаще всего голословно) говорится о том, что философское влияние трудов Бергсона на Тойнби было одним из определяющих. Но что стояло за этим влиянием? — Думаю, не только потребность британского историка создать новую философию истории (я бы позволил себе выразиться скромнее: теоретическую историологию), которая сумела бы откликнуться на новые данные исторической науки и на новые вызовы живой истории, но и понимание того обстоятельства, что к началу ХХ столетия (я уж не говорю о периоде Первой мировой войны со всеми ее последствиями) изрядно истощил себя традиционный дискурс и академической философии, и академической историографии. Во всяком случае, речь шла о преодолении устаревшего — по существу позитивистского — академического языка социогуманитарного знания ради освоения нового уникального опыта и жизни, и мысли.155


Что значит мыслить с точки зрения длительности? К логике философской аргументации у Бергсона [статья]
Опубликовано на портале: 11-03-2010
Юлия Подорога
Логос.
2009.
№ 3.
С. 135-143.
Бергсон систематически и с завидным постоянством избегает понятийной финализации своих высказываний. Его больше интересует развертывание мысли во времени, чем сведение ее в одну точку, в которой рождается понятие. Философия, отказывающаяся от понятий, систематически избегающая тезисной формы изложения, находит свое основание и обоснование в движении самого мышления.
Мыслить с точки зрения длительности — это мыслить вместе с Бергсоном, пытаясь понять его философский проект, логику его мысли, и стремясь активировать длительность как сам движущий принцип его мышления.


Опубликовано на портале: 11-03-2010
Виктория Лысенко
Логос.
2009.
№ 3.
С. 122-134.
В России Щербатского по праву считают пионером сравнительной философии (во Франции эта роль отводится Полю Массону-Урселю). Главным вкладом Щербатского в развитие европейской буддологии было выдвижение на первый план в изучении буддизма его философии, и прежде всего — эпистемологии и логики. Он видел свою задачу не просто в исследовании и введении в научный оборот буддийских философских текстов, но и в том, чтобы привлечь к буддийской мысли внимание профессиональных западных философов и, по его собственным словам, «сделать имена Дигнаги и Дхармакирти настолько же нам близкими и дорогими, насколько близки и дороги нам имена Платона и Аристотеля, или Канта и Шопенгауэра». Среди «близких и дорогих» имен западных философов, с которыми он сравнивал буддийских мыслителей, было и имя Анри Бергсона.


Субстанциальность времени и «позитивная метафизика»: из истории рецепции философии Бергсона в России [статья]
Опубликовано на портале: 11-03-2010
Ирина Блауберг
Логос.
2009.
№ 3.
С. 107-114.
У концепции Бергсона есть очень важная особенность: ее автор, прокладывая в философии новые пути, сближавшие его с представителями философии процесса, которую в нашей литературе иногда характеризуют как «постметафизическую», отнюдь не отказывался, однако, от метафизики как таковой. Он критиковал прежнюю, классическую метафизику, вслед за Платоном видевшую во времени «подвижный образ вечности» и, соответственно, рассматривавшую действительность «с точки зрения вечности», но сам разработал основы новой метафизики, которую он называл «позитивной», или «истинной». Как известно, в основу своей позитивной метафизики Бергсон положил учение о времени как длительности, определившее новую трактовку вначале человеческого сознания, а затем и всей реальности. Это учение, особенно в «Творческой эволюции», где длительность приобрела отчетливый онтологический смысл, создает главное напряжение, подводя к следующему вопросу: как возможна метафизика «с точки зрения длительности»? Как совместить метафизику, уже по определению предполагающую, казалось бы, некие прочные, неизменные начала действительности, с бергсоновским тезисом о непрерывной изменчивости мира и сознания? Один из возможных ответов на этот вопрос был дан, как мы попробуем показать, в русской философии начала XX века.


Гуссерль и Бергсон: введение времени [статья]
Опубликовано на портале: 11-03-2010
Виктор Игоревич Молчанов
Логос.
2009.
№ 3.
С. 82-97.
Каким образом начинается то или иное рассуждение или тот или иной разговор о времени? Каким образом вводится время в философский дискурс, и на каком языке можно говорить о времени? Эти вопросы непосредственно связаны с вопросами о том, какое место занимает время в структуре нашего опыта и существует ли особый опыт времени? Чтобы ответить на эти вопросы, мне представляется необходимым присмотреться к тем процедурам и дескрипциям, с помощью которых Гуссерль и Бергсон вводят понятие времени в свои философские учения, а также к тем видам опыта, на которых они при этом основываются.


О радости: Бергсон и Янкелевич [статья]
Опубликовано на портале: 11-03-2010
Анна Ямпольская
Логос.
2009.
№ 3.
С. 70-81.
Юбилей Бергсона предоставляет редкую возможность сделать радость темой философской статьи. Тема радости возникает у Бергсона на стыке его философских и мистических устремлений. Радость для него — не узко-субъективное переживание, но проявление той вселенской жертвенной любви, что «движет солнце и светила», а с ними — и самое историю. Анализ роли радости в бергсоновской философии приводит нас к необходимости обратиться к его мессианской концепции. Своеобразный неэсхатологический мессианизм, которым отмечены «Два источника морали и религии», предполагает, что хотя в истории нет определенной цели, конца времен, но историческое развитие обусловлено присутствием в ней «героев и святых», своего рода мистических гениев, и им делегируются те же функции исправления мира, которые в традиционном мессианизме берет на себя единственный Мессия. Все это позволяет нам сопоставить философию радости Бергсона с трактовкой радости у одного из ярких представителей бергсонианства во Франции, Владимира Янкелевича.


Опубликовано на портале: 11-03-2010
Виктор Визгин
Логос.
2009.
№ 3.
С. 60-69.
Автор дает интегральный образ восприятия и оценки Бергсона и его философии Габриэлем Марселем, используя в основном его собственные выражения и основываясь на двух текстах 1929 г. и одном 1943 г., хотя построение этого образа автором, претендующего понимании на интегральную значимость, определялось всем массивом релевантных текстов Марселя.


Опубликовано на портале: 11-03-2010
Зинаида Александровна Сокулер
Долгопрудный: Аллегро-Пресс, 1994, 169 с.
Людвиг Витгенштейн
является одним из крупнейших философов XX в. Его идеи оказали огромное влияние на
философию и культуру нашего столетия, они привлекают все более широкий круг исследователей
как за рубежом, так и в нашей стране. Интерес вызывает не только учение, но и сама
личность Витгенштейна. И в то же время идеи философа остаются в значительной степени
непонятыми, или, что гораздо хуже, понятыми превратно. Существуют взаимоисключающие
интерпретации и даже совершенно неадекватные истолкования его трудов. Некоторые из
них распространены и в нашей философской литературе. Это представления о Витгенштейне
как о позитивисте, сциентисте, ученом, интересовавшемся только логикой или анализом
естественного языка, а не философией в собственном смысле слова. Все сложившиеся
клише такого рода должны быть отброшены, если мы хотим приступить к изучению идей
Витгенштейна.


Философия науки. Выпуск 5 / Э.Гуссерль о геометрической традиции: к смене парадигм в теории познания [книги]
Опубликовано на портале: 11-03-2010
Зинаида Александровна Сокулер
Москва: Институт философии, 1999, 127 - 163 с.
Путеводной нитью наших размышлений будет служить маленький текст Гуссерля, идейно и по времени примыкающий к “Кризису европейских наук” и опубликованный после его смерти под названием “Начало геометрии”. Здесь Гуссерль предпринимает попытку анализа того, как в развитии геометрии происходила утрата изначальных смыслов математических понятий. Нижеследующее является не столько анализом концепции Гуссерля, сколько попыткой вступить с ним в диалог, который уведет нас от текста Гуссерля к тенденциям современной философии и к формулированию гипотезы о том, где еще можно было бы искать истоки кризиса европейских наук, помимо истоков, исследуемых Гуссерлем в “Кризисе европейских наук”.


Опубликовано на портале: 11-03-2010
Зинаида Александровна Сокулер
Москва: Институт философии, 1998, 174-182 с.
Философия и методология науки являются признанной и престижной областью философских исследований, за которой стоит достаточно большая традиция. Философская рефлексия над методологическими основаниями гуманитарного знания более молода и не имеет за собой такой сложившейся традиции, как философия и методология физико-математического знания. Поэтому подчас первая демонстрирует некоторую наивность по сравнению с последней, и это указывает на настоятельную необходимость развивать методологию гуманитарного познания.
Большой вклад в эту методологию внес известный французский философ и культуролог Мишель Фуко. Вся его деятельность была направлена на показ того, что та реальность, в которой мы живем, включая людей со всем тем, что в них, как кажется, задано самой природой, вовсе не является само собой разумеющейся, очевидной, и существующей от природы и от века. Фуко принадлежат работы по истории тюрьмы, клиники, психиатрической лечебницы, а также отношения к сексу и регулирующих его норм. В этих работах он показывает, что данные учреждения и нормы, кажущиеся современному человеку извечными и совершенно естественными, формировались при определенных социальных отношениях и в определенных структурах распределения власти. А то, что они представляются извечными и естественными, влияет и на то, каким образом человек представляет самого себя как естественную данность. В центре внимания Фуко всегда лежали процессы, в которых человек конституирует себя как объект познания и одновременно как субъект этого познания.
Большой вклад в эту методологию внес известный французский философ и культуролог Мишель Фуко. Вся его деятельность была направлена на показ того, что та реальность, в которой мы живем, включая людей со всем тем, что в них, как кажется, задано самой природой, вовсе не является само собой разумеющейся, очевидной, и существующей от природы и от века. Фуко принадлежат работы по истории тюрьмы, клиники, психиатрической лечебницы, а также отношения к сексу и регулирующих его норм. В этих работах он показывает, что данные учреждения и нормы, кажущиеся современному человеку извечными и совершенно естественными, формировались при определенных социальных отношениях и в определенных структурах распределения власти. А то, что они представляются извечными и естественными, влияет и на то, каким образом человек представляет самого себя как естественную данность. В центре внимания Фуко всегда лежали процессы, в которых человек конституирует себя как объект познания и одновременно как субъект этого познания.

